Моего бедра что-то коснулось. Холодное и скользкое. Водоросль? Фу!

Не в силах оторвать от ствола руку (очень страшно, дорогой дневник), чтобы смахнуть с себя мерзость, я дёрнула ногой. Но прикосновение повторилось. Не хотелось об этом думать, но ощущение было, будто вокруг ноги что-то оборачивается. В панике я забултыхала бёдрами, как в кроле, хотя, возможно, это было не самое безопасное решение. Если то, что в воде, способно не только обвиваться, но и кусаться.

Но когда оно заскользило по моему животу и боку, я не выдержала и заорала.

И тут вверх, к мосту, взметнулась узкая, как струя брандспойта, волна, гигантская водяная «лапа». Словно река решила отправить в нокаут родонца. От столкновения со стихией чёрный маг, беспомощно раскинув руки, отлетел назад, к деревянному ограждению. От удара оно крякнуло и прогнулось. Маг держался, балансируя на самом краю, когда следом за первой взлетела новая волна, прямо мини-цунами направленного действия. Не выдержав второго удара, перила хрястнули, и маг рухнул вниз, воплем и оглушительным бултыхом встречая речную гладь.

Ровный ряд группы захвата распался. Родонцы заголосили и бросились в сторону терпящего бедствие мега-мага, у которого что-то пошло не так.

Для нас ударные волны тоже не прошли бесследно. Нас резко, как воронкой, втянуло к середине русла, и дерево снова понесло. Я отчаянно работала ногами, будто это могло как-то повлиять на наш одноствольный плот. Зачаточные знания по физике подсказывали, что такой массы плавсредство моих усилий даже не заметит.

Но мне так было спокойней.

Словно я управляю ситуацией.

Так или иначе, до моста мы добрались в считанные секунды.

Гораздо быстрее, чем родонцы.

Когда мы из-под него выплывали, на меня брякнулась сверху водянистая лента. Она повисла на моём плече, но, прежде чем я снова заорала, стекла и растворилась в реке, будто её не было.

Нас бодро тащило мимо вопящего, захлёбывающегося мага, которого тоже утягивало течением. Как я и предупреждала, лишняя одежда в воде особенно лишняя. А у него кроме полного обмундирования ещё и плащ. В плаще плавать очень неудобно, я уверена, дорогой дневник. Раз плащ надел — стой себе спокойно, руками не маши. Не тронь нас, да не т℗онут будешь, я считаю.

Но родонец со мной не посоветовался.

В этот раз я совершенно точно ни при чём, дорогой дневник!

Нас уносило от моста и встречающей делегации к очередному изгибу реки. Теперь нас прижало к тому берегу, от которого мы отчалили. Когда мы наконец вышли из излучины, и скорость течения уменьшилась, Лео скомандовал отпускать дерево и грести к противоположному. Я боялась, что Тору не справится. Леонарду тоже, поэтому держался рядом с нами. Но дно под ногами появилось неожиданно быстро. Первым его нащупал Тору. Он зашептал о своей находке так счастливо, так истово благодарил Духа, которому служил, что легко было догадаться, чего ему стоило наше приключение.

Зато мы были живы.

Немного потрёпаны в части нервов, но все трое целы, свободны и невредимы.

На случай возможного преследования мы быстро покинули берег и углубились в лес. Лео нацепил на нас знакомые радужные сферки. А когда, по мнению мужчин, мы забрели достаточно, Лео подсушил мокрое и достал сухое и тёплое. Разводить костёр мы не рискнули, но с теплоизолирующими сферами можно было переночевать и без костра. К счастью, на дворе было лето.

Побродив в темноте в поисках подходящего укрытия на ночь, мы остановили выбор на зарослях кустарников, достаточно крупных, чтобы укрыть наш отряд от постороннего взгляда. Я робко спросила, а не помешаем ли мы ночлегу каких-нибудь змей, на что Тору уверенно ответил, что змей и прочую живность нам можно не опасаться. Этот вопрос он берёт на себя.

— Что произошло на реке? — шёпотом спросила я, когда Лео обустроил нам в кустах лежанки: отдельную — для родонца, общую — для нас.

— Не знаю, — признался Леонарду. — Но на тебя не похоже.

— Однозначно, ‑ согласилась я. — Тору, а вы поняли, что это было?

Родонец молчал.

Я подумала, что он уже спит, когда раздался его приглушённый голос:

— Я — жрец, ты прав, леде́нец. И хотя в нашем роду этот сан предавался из поколения в поколение, как и жреческие ритуалы, Айхото уже давно на них не отзывается. И если бы не Чёрный Змей Хо, проклятый захватчик, я по-прежнему был бы уверен, что Духа уже нет. Но император считает по-другому. И чем ближе я к храму, тем твёрже становится моя вера в него и в то, что вы действительно здесь не случайно. Потому что то, что пробуждение Реки, которое мы видели, есть не что иное, как проявление сущности Айхото. А теперь давайте спать! — поставил он точку в разговоре, демонстрируя, что углубляться в тему не намерен.

Не больно-то и надо! В голове прокручивался эпизод с магом на мосту. Скорее всего, он пытался замедлить течение и отжать его от себя, к берегу. Понятно, что столкнувшись со мной, заклинание сменило вектор: вода полетела быстро и в родонца.

Водяной удар можно было объяснить.

А появление водяных лент — нет.

Глава 22

А это, дорогой дневник, Песец. И сопровождающие лица

Глава 22. А это, дорогой дневник, Песец. И сопровождающие лица

Нужно ли говорить, что поспать я всегда с радостью? После хронического недосыпа, стресса и купания — с радостью вдвойне. Не знаю, насколько тревожно спал Лео: беспокоило ли его общество Тору, который один раз уже сбегал, и окружение вражеских родонцев? Мне лично на всё было плевать. В кои-то веки я выспалась.

Когда я проснулась, солнце светило вовсю. Лучи пробивались сквозь плотную крону и рассыпались пучком, будто позируя для красивых фоточек. Фьёркали, цыкали и пфыркали крыльями птички. Пахло травой, свежестью и цветами: кусты, в которых мы устроили ночлег, к утру расцвели. Будто мы с Лео не в Родонии среди чёрных магов, а медовый месяц проводим в экстремальной романтике.

Перекусив припасёнными с вечера печёными кореньями, мы отправились в путь. По утверждению Тору, идти нам оставалось недолго, но, во избежание встречи с противником, лучше это расстояние преодолеть по свету.

Лично я, дорогой дневник, понятия не имела, как мои спутники определяли, куда идти, или шли наугад. Однако через несколько часов (по внутреннему хронометру) Лео велел нам остановиться и ждать его здесь. А он пойдёт в разведку.

В качестве «здесь» был выбран очередные кусты, в которых нам с Тору предстояло пролежать до возвращения лазутчика. Мне было боязно оставаться. Не столько из-за Тору, который по-прежнему казался мне «котом в мешке», сколько из-за Леонарду. Вдруг с ним что-то случится? Но он был прав. Я и в посудной лавке умудряюсь играть роль слона. А уж рядом с неприятельским патрулём даже слоном быть необязательно. Достаточно неосторожно ступить или не вовремя чихнуть.

Поэтому Лео был прав, отправляясь в путь в одиночестве.

Но это не мешало мне переживать.

Когда леденец скрылся за деревьями, я уселась на нашу «перину».

— Полина, не сочтите за навязчивость, но мне хотелось бы уточнить кое-что в отношении вас и вашего спутника. — Тору неожиданно вернулся к уважительному обращению. Впрочем, я от него и уходила.

— Уточняйте, ‑ кивнула я.

— Вам действительно удалось вырваться от Сэтоши?

Я снова кивнула.

— Простите мои сомнения, но вы уверены, что это был он? Я допускаю, что вас взяли в плен, и вы сумели сбежать. Но Сэтоши… При дворе его называют не иначе как Бешеный Пёс. Он не просто фанатично предан императору Киоши, он очень сильный маг. Причём, маг…

— Мозголом, — подсказала я.

— Да.

— На мне это не работает. Любое заклинание, использованное против меня, отражается на противника. — Я развела руками. — В общем, на мне господин Сэтоши обжёгся. А потом Лео там всё подорвал. И шуникера с визитом явилась… Жаль, что мы так и не узнали, чем закончилась эта битва менталистов. Но я болею за Шу!